Этот сумасшедший Гончаров!

Василий Михайлович Гончаров родился на воронежской земле в 1861 году. Он происходил из мещанской семьи, и о его семье и воронежском периоде жизни известно очень мало. Его судьба в зрелые годы была связана с Козлово – Воронежско – Ростовской железной дорогой. На службе чиновником железнодорожных станций он уделял много времени железнодорожной статистике и среди коллег был известен как человек, способный к творчеству. Правда, единственным важным «писательским» трудом Гончарова стал изданный им справочник железнодорожных тарифов, много лет служивший верой и правдой в железнодорожных кассах. Служил он, перед тем как увлечься кино, чиновником станции Аксай Козлово – Воронежско – Ростовской железной дороги. Но пришло время рассказать о связях тогдашних киношных воротил с нашим земляком Василием Гончаровым. Он воплощал в себе режиссера и драматурга, литератора и сценариста. Более тридцати игровых фильмов поставил до своей смерти в 1915 году собственно его российский основоположник, незаслуженно забытый на родине. Так кто же этот человек удивительной жизненной силы и фанатик синематографа? Что о нем известно сегодня?

 

Литературная карьера

Его увлечение театром и любительскими постановками еще в молодые годы наводит его на мысль о литературном труде. Стихи, проза, рассказы из жизни железнодорожной магистрали были некой отдушиной для творческого чиновника. В начале 1880-х годов он пытается пристроить в театры свои первые драмы и трагедии, но не находит поддержки.
Но его очерки и рассказы из жизни провинции живописуют провинциальный быт, особенно людей его труда, и зачастую доходят до читателей через провинциальную прессу. Он получает некоторую известность.
Гончарова принимают в члены Общества русских драматических писателей и оперных композиторов и в Общество писателей и ученых России. Начинает вырисовываться небольшая литературная карьера. Пару его пьес наконец-то принимают к постановке театры. Но в начале 1900 годов у Василия Михайловича умирает жена, и ее смерть настолько потрясла супруга, что сильное психическое расстройство приводит его в психлечебницу, откуда он, излечившись, возвращается на железную дорогу.
Василий Гончаров продолжает успешную деятельность в ранге железнодорожного чиновника. В 1906 году он занимает должность начальника крупной станции Малороссийская на Владикавказской железной дороге. Продолжая заниматься драматургией, он увлекается историческими мотивами в своих сценических произведениях, а после поездки в Париж, где Гончаров полмесяца наблюдал за технологией съемок в ателье «Пате» и «Гомон», в его пьесах «поселяется» кинематограф. Пробовал он вести переговоры с французами о съемках кино по собственным сценариям. Но все это было скороспело и не было серьезно воспринято в то время.
В 1908 году Гончаров оставляет службу и полностью посвящает себя литературе, перебравшись из провинции в первопрестольную.

Синема его дело

Не зная устали, Василий Михайлович отдается новому делу. Его энергия, связи в литературных и научных кругах, в кругах предпринимателей и горячий напор привлекают наконец внимание у кинодельцов. Сначала он переходит к Тиману, поставив «Смерть Иоанна Грозного», затем перебирается к Ханжонкину, решив ставить картины на исторические темы.
Рашит Янгиров об этом периоде творчества режиссера пишет так: «Гончаров, однако, был необычайно восприимчив в освоении профессиональных навыков и, буквально с ходу отбросив свой «визуально-хронометрированный» метод, перешел к постижению особенностей ритма, построения кадра и мизансцен, приемов актерской игры перед аппаратом. Во всяком случае, первые «ханжонковские» фильмы Гончарова – «Русская свадьба XVI столетия», «Ванька-ключник», «Мазепа», «Чародейка» и др. были более удачны, нежели предшествовавшие, и продемонстрировали характерные особенности его режиссерского почерка: откровенное копирование образцов исторической живописи, подчеркнутый этнографизм в сочетании с нарочито театральной условностью. В 1909-1910 годах он работает в московских отделениях «Пате» и «Гомон», совершенствуя режиссерскую квалификацию».
Василий Гончаров часто встречался с резкими высказываниями в адрес своих картин и даже откровенной хулой, хотя во многом его опыты опережали время, но аппаратура и мастерство операторов, да и затраты на съемки – все это, естественно, влияло на качество. Не говоря уже о сценариях и игре артистов, которые не всегда подбирались к месту. Да и перестроиться на игру мимикой мог не каждый артист театра. Поэтому он просто делал свое дело, мало отвлекаясь на резкие выпады критиков. Хотя и поныне используя резкие высказывания о Гончарове в годы Советской власти, нельзя не учитывать то, что он был все- таки любимцем императорского двора и многое делал в унисон царской политике, прославляя и славословя существовавший строй. Именно это и послужило основным в части хуления его работ в воспоминаниях тех, кто с ним работал в кино.

Первопроходец российского кино

Но, ничуть не умаляя его энергии, пробивной способности и желания ставить именно русские картины, пусть наивные и несовершенные, подчеркивать в них государственность и народность – в этом, на мой взгляд, главная заслуга первопроходца российского кино. Его жизнь и творчество еще ждут своего исследователя, но уже сегодня можно благодарить воронежскую землю, подарившую отечественной культуре Гончарова и его искусство.
Не прослежена пока родственная связь популярной актрисы немого кино Александры Гончаровой (предположить можно только, что это дочь режиссера). Она с успехом снялась в нескольких фильмах А. Ханжонкина, таких как пушкинские «Русалка» в роли дочери мельника и «Евгений Онегин» в роли Ольги, «Боярская дочь» или «Вольная волюшка» в роли Антонины по пьесе нашего земляка-драматурга И.В. Шпажинского, «Царица Мелентьевна и царь Иван Васильевич Грозный» в роли царицы Анны, «Русская свадьба
ХVI столетия» в роли невесты.

Сама актриса так вспоминала об этих съемках: «Сценария не было. Режиссер В.М. Гончаров сказал нам: «Делайте то, что я буду вам говорить». И мы делали. Чтобы точно уложиться в метраж, В.М. Гончаров включил секундомер и сказал: «На благословение даю две минуты». Что тут началось! От страха, что вот-вот могут пройти драгоценные две минуты, мы совсем обезумели и всю сцену провели в таком быстром темпе, что, когда фильм вышел на экраны, невозможно было понять, благословляют нас родители иконой или бьют по голове».
А сам А. Ханжонков в воспоминаниях напишет: «Было бы совершенно несправедливо освещать деятельность Гончарова только с юмористической стороны, наоборот, многие его указания были весьма толковые и принесли большую пользу делу. Так он распорядился во избежание возможного ухода тогда еще малоопытных исполнителей из поля зрения объектива набить на полу сцены светлые бруски, точно обозначающие границы действия; он запретил оглядываться на подающих реплики и смотреть в объектив аппарата и т.д. и т.п.».

Историческая эпопея

В начале 1911 года Гончаров возвращается в фирму А. Ханжонкова. Здесь он делится с ним замыслом создания эпического исторического полотна, посвященного Крымской войне.
Как пишет в своем исследовании Р. Янгиров: «Сумев заинтересовать этим замыслом великого князя Александра Михайловича, возглавлявшего учреждения «памяти обороны Севастополя», Гончаров добился неслыханного до тех пор организационного обеспечения съемок: неограниченного числа статистов – военнослужащих местного гарнизона и черноморского флота и даже подлинных исторических реликвий из коллекций музея обороны города. Несмотря на то, что протекция высокопоставленного патрона в ходе съемок сменилась на недовольство и откровенную неприязнь, картина «Оборона Севастополя» стала триумфом Гончарова-кинематографиста, внесшего в постановку принципиально важные новации: съемки с верхних точек, первые опыты макетирования декораций, попытки параллельного монтажа и др.

Успех создателей у царя

В коммерческом успехе картины никто не сомневался. Ханжонков был уверен в этом, особенно после того, как прошла демонстрация ее перед императорским двором. Отснятую и смонтированную картину удостоил чести первым посмотреть сам Император. В ноябре 1911 года
съемочная группа была приглашена в Ливадию в резиденцию царя. Привезли киноустановку, провели репетицию хора, появились зрители. В картине было отмечено много огрехов по воспоминаниям Ханжонкова: «Я желал одного: окончания сеанса. Мне казалось, что собравшиеся оскорблены нашим представлением. Поэтому для меня было полной неожиданностью, когда в зале раздались аплодисменты, и царь, уходя со спектакля, остановился около меня и поблагодарил за труды. Итак, картина… получила право официальной демонстрации в России». Хотя еще не раз царь, усмехаясь, не один раз будет вспоминать по разному поводу этот фильм, где он заметил на рейде современные броненосцы, о чем не преминул сказать создателям.
Вернемся к личности нашего земляка В.М. Гончарова. Последние дни своей жизни он находился на административной работе у Ханжонкова, уступив место молодым. Его мечта доброкачественного и массового российского кино понемногу воплощалась в жизнь.
Скончался же мэтр российского кино 23 августа 1915 года, мечтая поставить «Бедную Лизу» Карамзина, о чем знали лишь его коллеги. Внезапная смерть Гончарова прервала его очередные смелые мечты.

Автор: Владимир Елецких